Данте и Вергилий, классика. AU, рейтинг G. Счастливое детство до убийства Евы, ухода Спарды и прочего. Лето, набережная, велосипеды, разбитые коленки и тающее мороженое.
745 слов– Хочешь мороженого? Прямо перед лицом Вергилия возникла улыбающаяся физиономия брата, перепачканная в том самом лакомстве, которое он предлагал. – Оно же все растаяло, – брезгливо скривился Вергилий, но все же принял из руки Данте липкий вафельный стаканчик. – Зато вкусно, – заметил Данте, облизывая грязные пальцы. Вергилий вздохнул, а потом лизнул предложенное угощение. Мороженое, хоть и подтаявшее, было холодным и сладким. Вергилий, стараясь не испачкать в нем руки и чистую футболку, уселся на край парапета, отделявшего мощеную набережную от пляжа, и принялся смотреть, как солнце играет бликами в океанских волнах. Жара стояла невыносимая, повсюду сновали люди, облаченные в купальники или короткие майки и шорты. Вергилий доел мороженое, достал из кармана платок и тщательно вытер руки. Даже несмотря на жару, он выглядел опрятным и свежим, как только что из душа. В отличие от него, Данте уже с ног до головы успел перемазаться какой-то грязью, которую вечно находил неизвестно где. – Смотри, как я умею! – снова раздался его веселый голос. Вергилий поморщился, с тоской посмотрел на принесенную на пляж книгу, которую так и не открыл, а потом перевел взгляд на брата. Тот, оседлав свой велосипед, теперь старался проехать на нем по тонкому парапету, имитируя трюки парней, которых они видели по дороге сюда. – Слезь оттуда, пока шею не свернул, – лениво бросил Вергилий, хотя на самом деле ему самому было интересно, получится у Данте или нет. – Зануда. – Данте показал ему язык, а потом вспрыгнул на парапет вместе с велосипедом, и крутнул педали. Сначала у него даже получалось, но потом случилось неизбежное – руль заходил ходуном, колеса соскользнули, и оба разлетелись в разные стороны: Данте в одну, велосипед – в другую. – Ну я же говорил, – подытожил Вергилий, поднимаясь со своего места и подходя к брату. – Сильно ушибся? – Не знаю, – буркнул тот, пытаясь подняться на ноги. Он умудрился проехаться коленями прямо по камням, которыми была умощена набережная, и теперь с колен лохмотьями свисала кожа. Данте попытался коснуться раны, но Вергилий остановил его, ухватив за руку. – Не трогай, инфекцию занесешь. Вот и погуляли. Собирайся, поехали домой. – Не хочу я домой, – упрямо тряхнул головой Данте. – Оно и не болит совсем. – Это ты маме расскажешь. – Вергилий помог ему подняться и усадил на край парапета. Потом подошел к своему велосипеду, скромно прислоненному к перилам. Отстегнул от рамы бутылку с водой и вернулся к брату, присев возле него на корточки. – Нужно промыть, – объяснил он, открывая бутылку и поливая водой ссадины на коленях Данте. Тот закусил губу, отчаянно делая вид, что ему не больно, хотя из глаз уже брызнули слезы. – Только не реви, – предупредил Вергилий, посмотрев на Данте снизу вверх, одновременно пытаясь счистить платком песчинки с его ран. – Еще чего! – фыркнул тот и поморщился, когда Вергилий с силой потер больное место. – До свадьбы заживет, – сказал Вергилий, поднимаясь и оттряхивая невидимую грязь со своих джинсов. – Уже заживает, – заметил Данте, с интересом разглядывая свои ноги. Раны, как по волшебству, действительно постепенно затягивались. Вергилий с опаской огляделся по сторонам – не заметил ли кто? Проходящая мимо пожилая женщина в огромной соломенной шляпе приветливо улыбнулась; Вергилий высокомерно отвернулся. – Пошли отсюда, – сказал он Данте, беря свой велосипед за руль. – Влетит тебе от матери за шмотки. И где ты все время умудряешься их рвать? Данте оглядел почти оторванный рукав футболки и пожал плечами. Поднял свой велик, осмотрел повреждения – подумаешь, всего лишь слегка погнулся руль, да поцарапалась краска на раме. Зато у него почти получилось! Они повели велосипеды вдоль пляжа, рассматривая отдыхающих. У самой кромки воды какие-то дети играли в волейбол. – Почему мы никогда не играем с другими? – вдруг тихо спросил Данте. – Потому что мы – не такие, как все. – Вергилий пристально посмотрел на смеющихся ребят, бросающих друг другу мяч. Представил, как исказились бы их лица от страха и отвращения, если бы они увидели, как быстро заживают порезы и ссадины Данте. – Я бы хотел стать, как остальные, – заметил Данте, косясь на брата из-под длинной челки. – Ты – идиот, иначе бы понимал, что быть особенным – гораздо круче. – Но мне часто бывает скучно. Ты никогда не играешь со мной. Вергилий резко остановился и внимательно посмотрел на брата. Данте занервничал, он не любил, когда Вергилий выглядел таким серьезным, будто был старше него на десять лет. Но внезапно тот улыбнулся. Данте так редко видел, чтобы брат улыбался, что у него даже рот приоткрылся от удивления. – А ты можешь играть во что-то менее травмоопасное? – спросил Вергилий. – Не знаю, – пробормотал Данте. – Но могу придумать! – Отлично, – Вергилий хлопнул брата по плечу. – Хочешь еще мороженого? Отец дал мне вчера два доллара, я их еще не потратил. Могу угостить. Данте просиял. Через несколько минут они уже уплетали за обе щеки холодное лакомство и оживленно болтали, не подозревая, что детству не дано длиться вечно.
-
-
30.01.2014 в 05:41-
-
07.02.2014 в 16:50Мимокрокодил.
-
-
07.02.2014 в 22:34Автор